— Что, простите?

Комиссар взял со стола карандаш и сломал его. Затем показал две половинки дону Хайме, словно видя в этом нечто символическое.

— Карселес только что скончался в больнице. Из него не удалось вытянуть ни слова, разум так и не вернулся к нему: он умер в полном помешательстве. — Рыбьи глаза комиссара с трудом выдержали взгляд дона Хайме. — Итак, сеньор Астарлоа, вы единственное звено этой цепочки.

Кампильо умолк и почесал затылок обломком карандаша.

— Окажись я в вашей шкуре, — добавил он с холодноватой иронией, — я бы не выпускал из рук эту чудесную трость-шпагу ни днем ни ночью.